Любимые стихи

[Розмари]

Владимир Набоков

Олень

Слова — мучительные трубы,
гремящие в глухом лесу,-
следят, перекликаясь грубо,
куда я пламя пронесу.

Но что мне лай Дианы жадной,
ловитвы топот и полет?
Моя душа — олень громадный — псов обезумевших стряхнет!

Стряхнет — и по стезе горящей
промчится, распахнув рога,
сквозь черные ночные чащи
на огненные берега!

1923 г

[Розмари]

Афанасий Фет

Какая холодная осень!
Надень свою шаль и капот;
Смотри: из-за дремлющих сосен
Как будто пожар восстает.


Сияние северной ночи
Я помню всегда близ тебя,
И светят фосфорные очи,
Да только не греют меня.

[Окс4]

Андрей Дементьев
Я с женщинами спорить не могу

Я с женщинами спорить не могу.
Не потому,
Что все переиначат.
А потому,
Что лошадь на скаку
Не стоит останавливать…
Пусть скачет.

[Окс4]

Олег Григорьев
Дождь

Я зонт раскрыл
Перед собой:
Чудесная пора!
Под мышку сунул
Зонт второй.
Лил дождь
Как из ведра.
В небесах
Взрывались тучи.
Третий взял
На всякий случай.
Зонт четвертый
Сунул в бок,
Чтоб я сбоку
Не промок.
Пятый зонтик
На спине,
Чтоб не дуло
В спину мне.
А дырявый зонт шестой
Я раскрыл над головой.

[Окс4]

Станислав Востоков
Не верю

Я не верю в приведенья
И не видел колдунов.
Это всё, без исключенья,
Измышленья болтунов.

В доме нету домовых,
А в лесу нет леших,
Нету печек ездовых
И избушек пеших.

Как же куче чепухи
Можно доверяться?
Ой, пропели петухи —
Надо растворяться.

[Розмари]

Иван Бунин

Безнадежность

На севере есть розовые мхи,
Есть серебристо-шелковые дюны…
Но темных сосен звонкие верхи
Поют, поют над морем, точно струны.


Послушай их. Стань, прислонись к сосне:
Сквозь грозный шум ты слышишь ли их нежность?
Но и она — в певучем полусне.
На севере отрадна безнадежность.

1907 г

[Розмари]

Самуил Маршак

Грущу о севере, о вьюге,
О снежной пыли в час ночной,
Когда, открыв окно в лачуге,
Я жадно слушал стон лесной…


Грущу о севере — на юге.
Я помню холод ледяной,
И свет луны печально-чистый,
И запоздалых тучек рой,
Сквозной, и легкий, и волнистый,
И темный холод под луной.
Юг благодатный, луг цветистый,
Густая зелень, синь небес, —


Как мне милей закат огнистый,
Когда он смотрит в редкий лес —
В мой лес туманный и пушистый.
Синеет юг, — страна чудес.


Звенят и блещут волн каскады…
Но разве в памяти исчез
Усталый звон из-за ограды —
При свете гаснущих небес!..

[Окс4]

Иосиф Бродский
Испанская танцовщица

Умолкает птица.
Наступает вечер.
Раскрывает веер
испанская танцовщица.


Звучат удары
луны из бубна,
и глухо, дробно
вторят гитары.


И черный туфель
на гладь паркета
ступает; это
как ветер в профиль.


О, женский танец!
Рассказ светила
о том, что было,
чего не станет.


О — слепок боли
в груди и взрыва
в мозгу, доколе
сознанье живо.


В нем — скорбь пространства
о точке в оном,
себя напрасно
считавшем фоном.


В нем — все: угрозы,
надежда, гибель.
Стремленье розы
вернуться в стебель.


В его накале
в любой детали
месть вертикали
горизонтали.


В нем — пыткой взгляда
сквозь туч рванину
зигзаг разряда
казнит равнину.


Он — кровь из раны:
побег из тела
в пейзаж без рамы.
Давно хотела!


Там — больше места!
Знай, сталь кинжала,
кому невеста
принадлежала.


О, этот танец!
В пространстве сжатый
протуберанец
вне солнца взятый!


Оборок пена;
ее круженье
одновременно
ее крушенье.


В нем сполох платья
в своем полете
свободней плоти,
и чужд объятья.


В нем чувство брезжит,
что мирозданье
ткань не удержит
от разрастанья.


О, этот сполох
шелков! по сути
спуск бедер голых
на парашюте.


Зане не тщится,
чтоб был потушен
он, танцовщица.
Подобно душам,


так рвется пламя,
сгубив лучину,
в воздушной яме,
топча причину,


виденье Рая,
факт тяготенья,
чтоб — расширяя
свои владенья —


престол небесный
одеть в багрянец.
Так сросся с бездной
испанский танец.

[Розмари]

Владимир Высоцкий

Белое безмолвие

Все года и века и эпохи подряд
Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
Почему ж эти птицы на север летят,
Если птицам положено только на юг?


Слава им не нужна и величие.
Вот под крыльями кончится лед,
И найдут они счастие птичее,
Как награду за дерзкий полет.


Что же нам не жилось, что же нам не спалось?
Что нас выгнало в путь по высокой волне?
Нам сиянья пока наблюдать не пришлось.
Это редко бывает — сиянья в цене!


Тишина. Только чайки — как молнии.
Пустотой мы их кормим из рук.
Но наградою нам за безмолвие
Обязательно будет звук.


Как давно снятся нам только белые сны,
Все иные оттенки снега замели.
Мы ослепли давно от такой белизны,
Но прозреем от черной полоски земли.


Наше горло отпустит молчание,
Наша слабость растает, как тень.
И наградой за ночи отчаянья
Будет вечный полярный день.


Север, воля, надежда,- страна без границ,
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья.
Воронье нам не выклюет глаз из глазниц,
Потому что не водится здесь воронья.


Кто не верил в дурные пророчества,
В снег не лег ни на миг отдохнуть,
Тем наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь.


1972 г.

[Окс4]

Где наша роза?
Друзья мои!
Увяла роза,
Дитя зари!…
Не говори:
Вот жизни младость,
Не повтори:
Так вянет радость,
В душе скажи:
Прости! жалею…..
И на лилею
Нам укажи.

Александр Пушкин

[Окс4]

Изысканность, загадка, страсть…
Любви волнующая власть…
Осколки радуги, мечты…
Цветок влеченья, красоты…

Подари мне букет орхидей,
Я пойму тайну скрытых признаний,
Стану ласковей, проще, нежней,
Не сокрою я смелых желаний…

Нежный трепет волшебных цветов
Несказанного очарованья
Озаряет собою свиданье
Без излишних смутившихся слов.

Я раскроюсь, как эти цветы,
Красотой небывалой, нежданной,
Что сбываются в жизни мечты,
Я поверю, как в мир первозданный.

Юрьева Рената

[Окс4]

Николай Минский
Волна
1907 г.

Нежно-бесстрастная,
Нежно-холодная,
Вечно подвластная,
Вечно свободная.


К берегу льнущая,
Томно-ревнивая,
В море бегущая,
Вольнолюбивая.


В бездне рождённая,
Смертью грозящая,
В небо влюблённая,
Тайной манящая.


Лживая, ясная,
Звучно-печальная,
Чуждо-прекрасная,
Близкая, дальняя…

[Окс4]

Александр Блок
Как день, светла, но непонятна...
20 февраля 1914


Как день, светла, но непонятна,
Вся — явь, но — как обрывок сна,
Она приходит с речью внятной,
И вслед за ней — всегда весна.


Вот здесь садится и болтает.
Ей нравится дразнить меня
И намекать, что всякий знает
Про тайный вихрь ее огня.


Но я, не вслушиваясь строго
В ее порывистую речь,
Слежу, как ширится тревога
В сияньи глаз и в дрожи плеч.


Когда ж дойдут до сердца речи,
И опьянят ее духи,
И я влюблюсь в глаза и в плечи,
Как в вешний ветер, как в стихи,-


Сверкнет холодное запястье,
И, речь прервав, она сама
Уже твердит, что сила страсти —
Ничто пред холодом ума!..

[Окс4]

"Жили-были на море..."
Владимир Высоцкий

Жили-были на море -
Это значит плавали,
Курс держали правильный, слушались руля.
Заходили в гавани -
Слева ли, справа ли -
Два красивых лайнера, судна, корабля:

Белоснежнотелая,
Словно лебедь белая,
В сказочно-классическом плане,
И другой - он в тропики
Плавал в чёрном смокинге -
Лорд - трансатлантический лайнер.

Ах, если б ему в голову пришло,
Что в каждый порт уже давно влюблённо,
Спешит к нему под чёрное крыло
Стремительная белая мадонна!

Слёзы льёт горючие
В ценное горючее
И всегда надеется в тайне,
Что, быть может, в Африку
Не уйдет по графику
Этот недогадливый лайнер.

Ах, если б ему в голову взбрело,
Что в каждый порт уже давно влюблённо
Прийти к нему под чёрное крыло
Опаздывает белая мадонна!

Кораблям и поздняя
Не к лицу коррозия,
Не к лицу морщины вдоль белоснежных крыл,
И подтеки синие
Возле ватерлинии,
И когда на смокинге левый борт подгнил.

Горевал без памяти
В доке, в тихой заводи,
Зол и раздосадован крайне,
Ржавый и взъерошенный
И командой брошенный,
В гордом одиночестве лайнер.

А ей невероятно повезло:
Под танго музыкального салона
Пришла к нему под чёрное крыло -
И встала рядом белая мадонна!

[Розмари]

Саша Черный
Волк
Вся деревня спит в снегу.
Ни гу-гу. Месяц скрылся на ночлег.
Вьется снег.


Ребятишки все на льду,
На пруду. Дружно саночки визжат —
Едем в ряд!


Кто — в запряжке, кто — седок.
Ветер в бок. Растянулся наш обоз
До берез.


Вдруг кричит передовой:
«Черти, стой!» Стали санки, хохот смолк.
«Братцы, волк!..»


Ух, как брызнули назад!
Словно град. Врассыпную все с пруда —
Кто куда.


Где же волк? Да это пес —
Наш Барбос! Хохот, грохот, смех и толк:
«Ай да волк!»